«Молитвенное делание ― соединение ума, души и тела»: история исихазма на Руси

Московская Сретенская  Духовная Академия

«Молитвенное делание ― соединение ума, души и тела»: история исихазма на Руси

Иеромонах Лука (Ауле) 10873



Наше время скудно подвижниками благочестия и немало виновато в этом оскудение правильного понимания цели и сущности духовной жизни. Окружающая нас реальность буквально пресыщена идеалами лжедуховности ― сектантством и псевдорелигией. Но человек своей душой, своим сердцем жаждет высшего, он ищет прорыва к Небу. При этом необходимо максимум усилий для взращивания в себе живой веры, для охранения всех своих мыслей и чувств, чтобы внутренняя жизнь каждого из нас не переставала быть жизнью во Христе. На это, прежде всего, и направлено умное делание. Откуда же оно берет свое начало?

Содержание:

  • Краткая история развития умного делания
  • Жизнеописание прп. Паисия Величковского
  • Ученики старца Паисия. Оптина Пустынь
  • Краткая история развития умного делания

    История человечества, как и история отдельной личности, в своей глубинной сущности является непрестанной борьбой с врагом рода человеческого, ― борьбой, которая, начавшись с грехопадения первых людей, будет продолжаться до скончания века. Подвизающимся же в этой невидимой брани добрым подвигом веры всемилостивый Господь неутомимо посылает Свою помощь. Он щедро изливает благодать Святого Духа, которая пребывала и пребывает в Церкви, основанной Иисусом Христом. Благодаря постоянному присутствию Святого Духа Церковь становится Царством Божиим на земле, где происходит приобщение ее членов к Богу. Соединять людей с Богом в благодатном единстве через жизнь по закону евангельскому ― самое существенное назначение Церкви. Единение с Богом, которое начинается в процессе очищения от греховности и заключается в обожении всего человеческого естества, непрерывно и неукоснительно совершается во всех поколениях христиан вплоть до наших дней.

    Путями, указанными самим Господом, люди устрояли и устрояют себя в жилище Богу. Подлинная жизнь Церкви осуществлялась там, где было пламенное стремление к христианскому идеалу посредством строгого исполнения евангельских заповедей. В любой период истории Церкви были христиане, которые реализовывали в себе этот идеал. Следуя указанному пути спасения, они в великих подвигах борьбы со своими страстями, со своим падшим естеством приобретали опыт и, получая от Бога благодать Святого Духа, достигали святости. Высочайший накал их духовной жизни, их ревность по Бозе и благодатность собирали вокруг них множество тех, кто искал опытных и богопросвещенных наставников и руководителей ко спасению и высшему благодатному просвещению. Так возникали общины, поселения иноков, объединенных спасительными идеями и правилами аскетической жизни своего старца-учителя. Со временем они вырастали в большие монастыри, известные своими традициями и уставами, утвержденными святыми основателями. Монастыри становились центрами духовной жизни, оказывали огромное нравственное просветительское и культурное влияние на жизнь современного им общества. Кроме того, они вырабатывали все необходимое для руководства в Царствие Божие как своего, так и последующих поколений.

    Сокровенное парение ума есть непрестанная молитва: «Господи Иисусе Христе, Сыне Божий, помилуй мя»

    Господь наш Иисус Христос заповедал нам, что «должно всегда молиться и не унывать» (Лк. 18, 1). Легче всего эту заповедь исполнить, творя непрестанно Иисусову молитву: «Господи Иисусе Христе, Сыне Божий, помилуй мя грешнаго!» Подобное моление именуется «путем умного делания», которому очень способствует покой чувств и молчание уст человека.

    По-гречески «исихия» ― покой, безмолвие. Именно от этого слова в поздневизантийский период (XIII - XIV вв.) монахи, избравшие себе путь «умной» молитвы, стали называться исихастами, большую часть своего времени они отдавали непрерывной Иисусовой молитве, которая одна могла очищать душу человека от греховной порчи, делать его способным к принятию Божественной благодати и духовному преображению. Непрестанное умное делание возводило монаха на верх совершенства и давало возможность единения с Богом[1].

    В истории исихазма прослеживается несколько этапов. Этап высшего развития и богословского оформления исихастской традиции приходится на XIV век, но своими корнями она уходит к началу монашеской жизни в Церкви. Еще в III веке от P. X. св. Антоний Великий говорил блж. Феодоре о необходимости успокоения, молчания, сидения в келье и собирания ума в себе. Блж. Феодора, в свою очередь, утверждала, что «успокоение от забот, молчание и сокровенное парение ума порождает страх Божий и целомудрие. Сокровенное парение ума есть непрестанная молитва: «Господи Иисусе Христе, Сыне Божий, помилуй мя»[2].

    Далее в IV - V вв. Евагрий Понтийский и св. Макарий Египетский «определили все те основные элементы, которые мы находим в последующей духовной традиции восточного монашества»[3], именно от них идет представление о сердце как о центре человеческого организма и вместилище ума и «умной молитвы» ― как молитвы «сердечной», «личной», непосредственно обращенной к воплотившемуся Богу-Слову.

    Вслед за святым Макарием особую роль в развитии исихазма сыграл святой Иоанн, игумен монастыря св. Екатерины на Синае, автор знаменитой книги «Лествица». Из нее видно, что уже в VI в. святой Иоанн знал и применял практику соединения Иисусовой молитвы с дыханием и придавал особую роль человеческого тела в самой молитве: «Память Иисусова соединится с дыханием твоим; и тогда познаешь пользу безмолвия»[4].

    В VII в. св. Максим Исповедник, развивая мистику Григория Нисского о «светлом мраке», который окружает Бога, утверждал, что монах, сосредотачивая свой взор на созерцании вещей невидимых, «...проникает в незримое и непостижимое, и там... увидит Бога»[5]. Преподобный Максим был также автором многих духовных сочинений, учивших непрестанной молитве, которая, как утверждает Мейендорф, в VII в. уже была на Востоке традиционной.

    Особое значение для формирования исихастского движения имеет св. Симеон Новый Богослов (1022 г.) ― подлинный духовный родоначальник афонских безмолвников. «Я часто видел свет, ― писал преподобный Симеон, ― и иной раз он являлся внутрь меня, когда душа моя имела мир и тишину, а когда скрывался, причинял мне чрезмерную скорбь»[6]. Говоря о явлении безмолвнику света, он объяснял: «Бог есть Свет и Он сообщает свое сияние тем, кто с ним соединяется, в меру их очищения... Человек соединяется с Богом духовно и телесно, потому что душа не отделяется от духа, а его тело не отделяется от души. Бог соединяется со всем существом человека»[7].

    Одним из уголков земли, где и сейчас живут люди, которые осуществляют в себе норму христианской жизни, то есть святость, является Святая Гора Афон

    Святой Симеон считал, что каждый человек путем нравственного просветления, духовной сосредоточенности может обойти себя и лицезреть божественный нетварный Свет, поэтому для каждого православного христианина существует необходимость живого соприкосновения с Богом, осознанного общения со Христом, действительного опыта соединения с Ним. Новый Богослов первым ясно излагает суть учения исихазма о богосозерцании. Суть эта в том, что человек, сосредотачивая свою жизнь в «умной молитве», может постепенно очиститься от страстей и нравственно просветлеть. Соединив Иисусову молитву с дыханием, подвижник может научиться низводить свой ум в сердце, в результате чего ум, душа и тело, соединившись в молитве, вводят делателя ее в состояние неизъяснимого блаженства, в зрение некоего «небесного света», несотворенного. В видении этого света и происходит личная встреча человека и Бога, обожение человека. По объяснению богослова Флоровского, обожение означает «...общение человека с Богом, при которой божественное присутствие как бы пронизывает всю полноту человеческого существования»[8]. Однако, поставив вопрос о соединении в богосозерцании человека с самим Богом, св. Симеон не дал разрешения этому вопросу в догматическом плане.

    Вероучительное разрешение всех вопросов, поставленных делателями умной молитвы, окончательно произойдет лишь в XIV в. Свт. Григорий Палама сделает синтез учений своих святых предшественников, богословски обоснует его, а Церковь примет его учение как догматически верное.

    Одним из учителей исихазма в XIV в., как известно, считается Григорий Синаит, которого называют основоположником, вождем подвижников своей эпохи и главным зачинателем великого православного возрождения. Столь высокая оценка деятельности Григория Синаита неслучайна. Хотя он был не единственным наставником исихазма своего времени, но роль и значение его в исихастском движении велики.

    «Преподобный Григорий, ― пишет П. А. Сырку, ― представлял собой сильную натуру, одаренную в высшей степени всеми свойствами души, чтобы стать проповедником и распространителем своей идеи и внушить собеседнику полную веру в нее, ибо он и сам всецело был проникнут ею»[9]. В так называемой школе прп. Григория Синаита преподавалась наука о стяжании благодати Духа Святого, наука о воспитании человека для Царствия Божия. Это воспитание совершалось не в рамках одной школы, а в общем русле церковной традиции, в русле святоотеческой церковности.

    У прп. Григория Синаита осталось множество учеников. Ближайшие ученики прп. Григория, находясь под заботливым духовным руководством, быстро возрастали и, достигая бесстрастия, восходили к созерцанию. Они явились продолжателями исихазма.

    Одним из уголков земли, где и сейчас живут люди, которые осуществляют в себе норму христианской жизни, то есть святость, является Святая Гора Афон. Практически сразу же после появления на ней первых монашеских общин она стала одним из главных центров исихастской традиции. Отсюда эта традиция распространилась в славянские страны, в том числе пришла и на Русь. Сюда ее принес прп. Антоний Печерский, несколько лет подвизавшийся на Святой Горе. До монголо-татарского нашествия XIII века ее средоточием была Киево-Печерская обитель, а также обители, основанные в X - XI столетиях учениками прп. Антония. Затем, в XIV веке, она была возрождена прп. Сергием Радонежским. Это возрождение тоже связано с Афоном. Духовную поддержку прп. Сергию, как известно, оказывал Константинопольский патриарх-исихаст св. Филофей Коккин, сподвижник свт. Григория Паламы[10]. От прп. Сергия Радонежского традиция исихазма была передана его ученикам. Затем, во время разрастания Российского государства, центр исихазма переместился в заволжские монастыри. Одним из самых видных представителей этой традиции в то время был прп. Нил Сорский. В ту эпоху движение исихазма, через преподобного Максима Грека, тоже было связано с Афоном. После XV - XVI веков традиция исихазма оказалась отчасти, хотя и не полностью, забытой, до тех пор, пока в середине XVIII века ее не возродил прп. Паисий Величковский, снова принесший ее с Афона. От него ее переняли оптинские старцы. И, говоря о современном состоянии традиции исихазма, можно сказать, что ее центром в наши дни по-прежнему остается Афон[11].

     

    Краткое жизнеописание прп. Паисия Величковского

    Великий старец, схимонах, архимандрит Паисий (в миру Петр Величковский), родился в Малороссии в г. Полтаве в 1722 году от благочестивых родителей. Юный Петр рано потерял своего отца. И желанием матери было, чтобы он продолжил семейную традицию, стал как его прадед, дед, отец и старший брат ― священником.

    В тринадцатилетнем возрасте Петр уезжает в Киевскую духовную академию. Здесь, в академии, Петр впервые стал тянуться душой к монашескому житию. Мудрым наставником в этом его стремлении был иеросхимонах Братского Богоявленского монастыря Пахомий, открывший в душе своего воспитанника чувство благоговения перед Словом Божиим.

    Когда наступила третья зима пребывания Петра в Академии, усердие его к школьным занятиям стало все более и более ослабевать, а желание монашества превозмогать. Он оставляет занятия и по благословению своего духовного отца отправляется в Любненский монастырь. Настоятелем этого монастыря был игумен Никифор. Он очень полюбил юного подвижника и дал ему два послушания: келаря и переписчика святоотеческих творений. Но при всех положительных сторонах этой обители Петр оставил монастырь в связи со сменой настоятеля, который резко отличался от игумена Никифора своим чрезмерно строгим отношением к братии. Вскоре Петр пришел в обитель Святителя Николая в Медведовский монастырь на реке Тясмин. Здесь в день Преображения Господня в 1741 г. Петр был пострижен в рясофор с именем Платон.

    Старец Паисий принимает сан священства ради просьб своих ближних, находящихся у него на послушании

    Но и в этой обители недолго пришлось пробыть юному иноку. Униаты воздвигли гонения на Православие и монастырь был закрыт. На этот раз инок Платон отправился в Валахию. Пройдя путь странствий через келии и пещеры подвижников, он наконец пришел в Трейстенский Свято-Никольский скит. Здесь у Платона было несколько наставников, которые с огромной любовью давали ему поучения в духовной жизни, а также в исполнении обрядов и преданий церковных.

    Из скита Святителя Николая Платон перешел в Кыркульский скит, в котором стал проходить образ отшельнической жизни. За наставлениями Платон ходил к старцу Онуфрию, жившему на вершине горы недалеко от скита. Старец научил Платона постоянному вниманию к себе и неослабной духовной брани. Три года пробыл в Валахии Платон, пройдя за это время путь старческого окормления. Из этих трех лет он вынес убеждение полезности этого пути и той успешности, с какой достигаются таким путем главные добродетели инока ― послушание и смирение. Здесь Платон настолько преуспел в духовной жизни, что его единодушно стали называть юным старцем.

    И вот Платон отправился на Святую Гору Афон. Там ему пришлось одному, 26-ти лет от роду, пройти великие и опасные труды предоставленного себе безмолвника. Спустя три с половиной года Платона посетил его наставник из Молдавии старец Василий. Он постриг его на 29-м году в мантию с именем Паисий и возвратился на родину.

    Слух о подвижнической благочестивой жизни Паисия все более и более стал распространяться по Святой Горе. И вскоре к нему стали приходить: кто за наставлением, кто с вопросом и просьбой, а кто и с желанием жить и получать духовные советы у Паисия. Через несколько лет желающих жить и получать наставления было уже около 10 человек. Поэтому Паисий принимает сан священства ради просьб своих ближних, находящихся у него на послушании.

    Через несколько лет молва о Паисии настолько разошлась по Афону, что его избрали своим духовником многие монахи. Когда количество подвизавшихся превысило 50 человек, отец Паисий принимает решение отправиться в Валахию. По прибытии туда митрополит Гавриил дал ему монастырь Сошествия Святого Духа, называемый Драгомирна, с его вотчинами, а господарь Константин Мурузи освободил его от налогов. Поселившись в этом монастыре, отец Паисий принял пострижение в схиму, сохраняя то же имя.

    На новом месте отец Паисий стал утверждать чин общего жития по уставу Василия Великого и Феодора Студита. В монастыре старец по отношению к братии был любвеобильным отцом и мудрым наставником. Всякому он умел предложить именно то поучение и то утешение, в котором кто нуждался, и со всяким обращался так, как того требовало устроение человека. Мягкость и твердость, просьба и наставление, суровость ― все было в его руках разнообразными и действенными орудиями.

    В 1774 году та часть Молдавии, где находился монастырь Драгомирна, перешла к Австрии, и отец Паисий испросил у господаря Григория Гики и митрополита Гавриила позволения поселиться в монастыре Усекновения главы Иоанна Крестителя, называемом Секул. Эта обитель была очень известной и многолюдной. И это очень огорчало старца, так как такое положение крайне мешало сосредоточенной и уединенной жизни насельников.

    В 1790 году архиепископ Амвросий возвел отца Паисия в архимандриты. Последние годы жизни отца Паисия прошли в тех же неусыпных трудах. Он не имел утешения видеть в своем монастыре то высокое воодушевление и отрешенность от земных забот, которыми украшались его ученики во время пребывания в Драгомирне.

    Во все время нахождения в молдавских монастырях старец Паисий занимался переводами святоотеческих произведений, не оставляя своих трудов до смерти. Покрытый ранами в правом боку, лежа на одре, он облагал себя книгами: Библией славянской и греческой, славянской грамматикой и тем сочинением, которое переводил, ― ставил свечу и писал всю ночь, забывая немощь тела и свою болезнь.

    В 1794 году 15 ноября старец Паисий тихо отошел к Богу. Перед смертью он просмотрел и исправил в нужных местах свои переводы, и передал через двух духовников ― славянского и молдавского ― благословение монастырям. Никаких распоряжений и завещаний он не оставил.

    Получив от Бога способность к языкам и переводу и стяжав дар духовного разумения, он с ревностью перенес эти способности на пользу Церкви. Плодом его драгоценных трудов явилась возможность пользоваться величайшими аскетическими творениями, которые без него лежали бы втуне, а теперь служат руководством для монашествующих и мирян, внимательных к делу своего спасения.

     

    Ученики старца Паисия. Оптина Пустынь

    Итак, как было уже сказано выше, в XVIII веке великий старец Паисий, подвизавшийся в Молдавии и прошедший путь познания умного делания на Святой Горе, вновь возобновил учение об умно-сердечной молитве на Руси.

    В своих трудах старец указывал на недостаточность одного внешнего молитвословия: пения и чтения тропарей, канонов, псалмов, молитв ― и обращал внимание на внутреннее молитвенное делание и борьбу с помыслами, очищение от страстей и постоянное призывание Имени Господа Иисуса Христа ― Иисусову молитву. Именно этим путем «умного делания» и шли старцы, поэтому прп. Паисий по справедливости почитается как восстановитель старческого делания во всей его полноте.

    В Оптиной пустыни соединились многочисленные нити духовного влияния старца Паисия через его учеников

    По местожительству учеников Паисиевых, после перехода их из Молдавии в Россию, различают три ветви преемственного старчества: северную, срединную и южную. В числе подвижников северной ветви можно назвать иеросхимонаха Клеопу и схимонаха Феодора (Валаам), архимандрита Феофана (Новое озеро). Среди старцев срединной ветви выделяются иеромонах Филарет, архимандриты Александр и Игнатий (Москва), иеромонах Клеопа (Владимирская епархия), пустынножители: иеросхимонахи Афанасий, Зосима, схимонахи Василиск, Афанасий (Ростовские леса). Важными центрами этой ветви становятся Песножский монастырь и Площанская пустынь. В южной части России образовывается сонм подвижников и старцев Глинской пустыни (игумен Филарет, схиархимандрит Илиодор и другие), отцов Софрониевой пустыни (архимандрит Феофан) и круг учеников иеросхимонаха старца Василия (Кишкина).
     

    Оптина Пустынь также явилась преемницей духовного наследия преподобного Паисия. Ни в одном из русских монастырей старчество не было поставлено так твердо, так прочно, как в ней. Здесь соединились многочисленные нити духовного влияния старца Паисия через его учеников.

    Оптину пустынь не случайно сравнивают с “чашей, куда сливалось все драгоценное духовное вино”. Святой вертоград Оптинского старчества принес дивные духовные плоды. Союз любви Евангельской, который лежит в основе старчества, возникал в общежительных монастырях далеко не так часто, особенно в такое время, как XIX век и начало XX столетия.

    Все оптинские старцы, следуя духовному наследию прп. Паисия, шли путем трезвления и делания умно-сердечной молитвы, совершаемой в чувствах смирения, сокрушения и покаяния. И, как усердные и смиренные труженики, они сподобились великих духовных дарований, которые помогали им быть верными сынами Православной Церкви и вести своих духовных детей тем же путем ко спасению их душ.

    Неуклонное следование учению Православной Церкви и ее Преданию проявлялось в издании Оптиной Пустынью при прп.старцах Макарии и Амвросии ряда творений святых отцов древности, затем ― в постоянном обращении самих великих старцев к опыту, урокам и заветам святоотеческих писаний, в устных наставлениях ученикам и в обширной переписке. Старцы предлагали пастве бесценные сокровища, собранные в «Патериках», «Лествице» и «Добротолюбии».

    Иеромонах Лука (Ауле)

    Насельник Сретенского монастыря


    Ключевые слова: Исихазм, Паисий Величковский, Оптина пустынь, Лествица, умное делание, Иисусова молитва, духовное наследие, Сергий Радонежский, Святая Гора, Григорий Синаит



    [1] Петр (Пиголь), игумен. Прп. Григорий Синаит и его духовные преемники. ― М., 1999. ― С. 23.

    [2] Энциклопедический словарь русской цивилизации. ― М.: энциклопедия русской цивилизации, 2000. ― С. 344.

    [3]Мейендорф И., протопресв. История Церкви и восточно­христианская мистика. ― М.: Институт Ди-дик, 2000. ― С. 286.

    [4]Иоанн Лествичник, прп. Лествица. ― М.: Свято-Успенский Псково-Печерский монастырь, 1994. ― С. 227.

    [5]Мейендорф И., протопресв. История Церкви и восточно­христианская мистика. ― М.: ПСТГУ, 2000. ―С. 289.

    [6] Лосский В. Н. Богословие и Боговидение. ― М.:Свято- Владимирское братство, 2000. ― С. 249.

    [7] Жития и творения русских святых. ― М.: Ковчег: Новая Книга, 2000. ― С. 248.

    [8] Душеспасительные поучения преподобных оптинских старцев: В 2-х т. ― М.: Введенская Оптина пустынь, 2003. Т.1. ― С. 387 - 388.

    [9] Петр (Пиголь), игумен. Прп. Григорий Синаит и его духовные преемники. ― М., 1999. ― С. 23.

    [10] См. о духовной поддержке Патриарха Филофея прп. Сергия Радонежского работу протопресвитера Иоанна Мейендорфа «История Церкви и восточно-христианская мистика». ― М.: ПСТГУ, 2000.

    [11] См. Мейендорф И., протопресв. История Церкви и восточно­христианская мистика. ― М.: ПСТГУ, 2000. ―С. 423.




    Новости по теме

    «Я смирюсь, но пусть меня прославят»: о видах гордости Иеродиакон Кирилл (Попов) Страсть гордости сложна. Ее видов — множество, она, порой, маскируется под самые безобидные мысли и желания, но съедает человека изнутри. Чтобы распознать гордость в себе, необходимо знать, под какими личинами она может скрываться, а для этого — обратиться к опыту тех, кто размышлял над видами и проявлениями страстей: к трудам святых отцов и подвижников благочестия.
    «Под свою анафему падоша…» – что это значит? Иерей Алексей Лымарев Подходит к концу вторая седмица Великого поста. В предыдущее воскресенье Церковь праздновала Торжество Православия – победу истины. Какие выводы можно сделать каждому христианину для себя лично? Не бывает ли такого, что мы сами себя предаем анафеме?
    ДРЕВНИЕ ИНОЧЕСКИЕ УСТАВЫ И СОВРЕМЕННЫЙ ОПЫТ МОНАСТЫРСКОЙ ЖИЗНИ. ЧАСТЬ 7. УСТАВЫ ЕГИПЕТСКИХ ОТЦОВ И ИОАННА КАССИАНА Иеромонах Матфей (Самохин) По уставу преподобного Иоанна Кассиана, старец нарочно заставляет новоначального делать то, что противно душе его, «ибо монахи, особенно новоначальные, не могут обуздывать своих похотей, если прежде не научатся умерщвлять свои хотения послушанием».

    Юлия

    Очень интересная статья  о. Луки. Все понятно. Еще надо отметить, что период исихазма   является Золотым веком русской иконописи. Он оказал на на нее очень большое влияние

    Ответить