970
Удивительным образом действует Промысл Божий о человеке. «Идите, научите все народы» (Мф. 28: 19), – по слову Спасителя жил и трудился на рубеже XIX–XX веков святой равноапостольный Николай Японский (Касаткин), просветивший японский народ и основавший Токийскую духовную семинарию. Как вспоминал он в своих дневниках, решение поехать в Страну восходящего солнца пришло к нему в один миг, и без раздумий он воплотил его в дело, не предполагая, какие испытания готовит ему жизнь. И по сей день Токийская духовная семинария – это высшее православное учебное заведение, которое готовит студентов для служения Японской Православной Церкви. Познакомимся с тем, как семинария была основана и как функционирует она сейчас.
Прибыв в Японию и изучив японский язык, иеромонах Николай возглавил Русскую Духовную Миссию в Токио и открыл церковную школу. Из нее и возникла в 1875 году духовная семинария, основной задачей которой было воспитание будущих служителей Церкви. Курс обучения для первых студентов длился семь лет. Учиться там могли лица мужского пола в возрасте от 13 до 60 лет. На обучение принимались желающие, независимо от того, крещены они или нет. Семинария была частным учебным заведением, которое не давало своим воспитанникам никаких служебных или иных прав и преимуществ в японском обществе того времени.
 |
Первые пять лет студенты изучали общеобразовательные и религиозные дисциплины. Программа обучения была построена аналогично российским духовным семинариям, но без классических языков. Преподавание велось на японском языке по русским учебникам, которые со временем были переведены на японский. Обучение русского языка было обязательным, как и изучение японской истории и китайской классики. Ученикам преподавалось и японское боевое искусство – дзюдо.
В одном из дневников архиепископ Николай однажды написал: «В 1 час пополудни семинаристы пригласили посмотреть их успехи в "дзюудоо" – борьбе, которая преподается им приглашенным для того учителем. Боролись сначала русские ученики, потом японские. Для зрителей мало занимательного, но для них очень полезно; действительно, такое упражнение для всех членов тела, что лучше быть не может. И есть приемы замечательные; например, один был задушен на несколько минут противником; но это не опасно; задушенного слегка поколотят по спине, и он оправляется».
Первые пять лет студенты изучали общеобразовательные и религиозные дисциплины
В классах во время занятий ученики сидели на полу, по-японски. Владыка Николай строго следил за нравственным уровнем студентов, сокрушаясь об их проступках. В другом месте дневников он писал: «Семинаристов – малышей – побранил за битье стекол в окнах библиотеки; стекла толстые – пробовали, разобьются ли: глупые!»
Через пять лет обучения студенты оказывались перед выбором: или принять Крещение, или заканчивать курс. Изначально семинария была организована на 120 человек, но в разные годы там было разное количество студентов. Число их зависело от средств, которыми располагала семинария на содержание интерната, где проживали все воспитанники.
В течение двух последних лет обучения студентов готовили к рукоположению в священный сан. С 5-го курса они должны были уметь самостоятельно проповедовать. Лучшие выпускники посылались для дальнейшего получения образования в духовные академии Российской Империи: Санкт-Петербургскую, Московскую и Киевскую.
 |
Первым ректором заведения и одним из преподавателей был архиепископ Николай. Его предметом было догматическое богословие. Сначала в семинарии преподавали русские миссионеры, но позже их сменили выпускники из японцев.
Одним из важнейших дел, над которым в течение долгих лет неустанно работал архиепископ Николай на Японской земле, был перевод Священного Писания и богословской литературы на японский язык. В этом ему помогал его верный помощник. В его дневниках есть такая пометка: «Вечером в 5 часов в Семинарии Гоголевский вечер; много говорили речей в честь и прославление Гоголя; была музыка. Но мы с Накаем сидели дома за переводом».
Помимо мужской семинарии, архиепископ Николай основал в Токио катехизаторскую школу и женское училище, целью которого было, в частности, воспитание будущих матушек для священнослужителей.
Священномученик Андроник (Никольский), будучи еще архимандритом и ректором Уфимской семинарии, провел миссионерский год в Японии рядом с неутомимым владыкой Николаем. В своих воспоминаниях он писал: «Пошли в семинарию, в катехизаторскую школу, в женскую школу, и там он всех знает. И как это у него на все хватает сил и времени! Он весь – воплощенная энергия и живой интерес ко всему. И обо всем-то он говорит живо с воодушевлением, как о своем родном деле, и главное – слово его и взгляд на все преисполнены самой живой целостной веры в дело и в Церковь православную как единственно истинную хранительницу дара Христова Евангелия. Мы, говорит владыка, слуги матери Церкви, единственно истинной, и наша святая обязанность – громко и неумолчно возвещать истину Христову».
Одно время преподавателем Токийской семинарии был архимандрит Сергий (Страгородский), будущий Патриарх Московский и всея Руси. Он вспоминал в очерке «По Японии»: «В 1897 г. было построено новое прекрасное здание семинарии на 10000 долларов, пожертвованных Наследником Цесаревичем Николаем Александровичем, который в 1891 г. посетил Японию во время кругосветного путешествия… Владыка вложил много своих скудных личных средств в дело духовного образования, сам же ходил дома, как пустынник, в грубом заплатанном подряснике, а по улицам пешком с тростью в руках. В семинарии за обучение не берут ничего и, кроме того, дают содержание».Святой равноапостольный Николай (Японский) – воплощенная энергия и живой интерес ко всему
В одном из своих писем архиепископ Николай пишет: «Я недавно сам пошел в семинарию, пред самым звоном, посмотреть, как они приготовились идти в церковь, сам поправлял платье им и читал наставления».
Душой он очень радел за свое детище, даже после того, как оставил ректорские обязанности в силу крайней занятости на миссионерском поприще. В другом письме он сетовал адресату: «Как ныне плохо исполняются правила семинарии! Больших нарушений, конечно, нет, – нарушивший мною был бы уволен из семинарии, – но мелких – сплошь и рядом; а ведь из мелких, едва заметных черт образуется характер, именно в учебное время и формирующийся. Как ум образуется науками, так воля – неуклонным исполнением предписанных правил в период воспитания».
Заботясь не только о нравственном, но и о физическом состоянии студентов, владыка устроил для них дачу в Хаконэ, курортном месте с горячими источниками, рядом с вулканом Фудзияма. Там будущие богословы проводили каникулы. В дневнике владыка Николай однажды отметил: «Рекреация у семинаристов, на которую выпросили у меня 7 ен. Отправились в Синагава; наловили живых ракушек, принесли и мне кучу, от которой я отказался в их же пользу».
Помимо воспитанников, архиепископ Николай заботился и о надлежащем жаловании преподавателей из японцев, владеющих русским языком. Из-за скудного жалования многие из них переходили на светские позиции, которые предлагало японское правительство. Бегство преподавателей из миссии действовало на владыку удручающе. Впоследствии он отказался от идеи посылать выпускников семинарии в Российскую Империю для продолжения образования, хотя признавал важность этого. Среди преподавателей при святителе наблюдалась и некоторая теплохладность в вере.
Священноисповедник Николай (Могилевский), митрополит Алма-Атинский и Казахстанский вспоминал об одном из них: «Я толковал своему учителю Исикаме (академик, преподаватель семинарии), что они, академики, должны быть здесь светочами для своих братьев и принимать самое сердечное и живое участие во всех проповеднических делах миссии. Он мне глубоко признался, что действительно среди них мало идеализма. Я объяснил ему, что это, конечно, состояние теплохладности, а для таких людей известно, что будет. Исикаме говорит, что прежде они, по почину епископа, в городе начинали проповедь, но она скоро прекратилась, так как мало было слушателей.Помимо воспитанников, архиепископ Николай заботился и о надлежащем жаловании преподавателей из японцев, владеющих русским языком
Я сказал, что, вероятно, проповеди были не изложением христианского учения, а какими-нибудь учеными трактатами о трудных и никому не интересных предметах, потому и слушатели сократились, а вы, вместо того чтобы сделать интересною свою проповедь, бросили все. Он согласился. Он советовал мне поговорить еще с академиками обо всем этом. А я советовал ему, а в лице его и каждому из них, между собой посердечнее да поискреннее иногда поднимать такие вопросы для разговоров между уроками вместо курения табаку, а стыдиться нечего: это и будет самый первый шаг искренней веры во Христа. Дай Бог начаться среди них некоторому оживлению и искренности».
В 1912 году после многотрудной жизни просветитель Японии архиепископ Николай преставился. Епископ Сергий (Тихомиров) писал об этом в журнале «Христианское чтение» от 1913 года: «В 7 часов 15 минут раздался с колокольни удар за ударом, звон нашего колокола. Обитатели семинарии и женской школы с плачем прибежали в миссию, где им сообщили печальную весть. Начались минуты незабвенные, но душу раздиравшие. И теперь слезы на глазах, когда пишу о сих минутах. Входя чрез гостиную, лентой тянутся сначала воспитанницы, за ними воспитанники. Нет человека, который не вытирал бы слез… Все поклоняются Владыке. Целуют еще совершенно теплую его руку. А он спокойно спит. Да, именно спит – такое впечатление на всех производил его, совсем непохожий на мертвого, вид». На похоронной процессии венок Императора Японии несли преподаватели семинарии.
Один из современников владыки Николая говорил о нем и его деле: «Архиепископ Николай до самых последних дней жизни относился самым бдительным образом к ходу дел семинарии, ректор которой почти ежедневно являлся к нему с докладом. Он совещался с преподавательским персоналом о всех необходимых для семинарии ученых трудах, входил подробно во все нужды школы и знал каждого из учеников в лицо и поименно… Образование в семинарии дается очень основательное. С окончившими курс семинаристами можно рассуждать обо всех богословских вопросах и получать от них вполне сознательные и свидетельствующие о хорошей подготовке ответы. Ученики упражняются в произношении проповедей, и развитию их чрезвычайно много способствуют, так называемые "энзэцу-каи", т. е. собрания для произнесения речей и ведения дебатов. Эти собрания происходят во всех японских школах постоянно, но круг обсуждаемых вопросов строго ограничивается изучаемыми учениками предметами. По окончании семинарии воспитанники назначаются по большей части на должности катехизаторов, лучшие же из них оставляются при семинарии для подготовки к деятельности преподавателей».Не было человека, который не вытирал бы слез
После революции 1917 года Русская Миссия в Японии была лишена средств к существованию, семинария была вынуждена закрыться. Здание, которое было построено при помощи Царя Николая II, было разрушено землетрясением.
Только в 1954 году заведение было открыто вновь, обучение стало трехлетним. В программу обучения были включены следующие дисциплины: Священное Писание Нового и Ветхого Заветов, литургика, церковное пение, церковная история, катехизация, русский и английский языки. Но к концу 50-х годов XX века из-за внутреннего конфликта в Японской Церкви и крайне малого количества студентов учащихся стали набирать не каждый год.
В 1970 году Японская Церковь получила автономию, оставаясь под юрисдикцией Московского Патриархата. Митрополит Феодосий (Нагасима) занялся реорганизацией Токийской духовной семинарии. Однако количество учащихся неизменно оставалось низким. Продолжается так и по сей день, обучение в заведении сейчас четырехгодичное. Современные токийские богословы изучают только богословские дисциплины, дзюдо сейчас не преподается. В семинарию принимаются те, у кого уже есть законченное высшее светское образование.В программу обучения были включены следующие дисциплины: Священное Писание Нового и Ветхого Заветов, литургика, церковное пение, церковная история, катехизация, русский и английский языки
Ректором семинарии в XXI веке являлся ее выпускник, митрополит и аскет Даниил (Нусиро), предстоятель Японской Православной Церкви. Нынешний митрополит всея Японии, архиепископ Токийский Серафим (Цудзиэ), также закончил это учебное заведение. Выпускники семинарии становятся православными священниками, нехватка которых существует сегодня в Японской Православной Церкви.
 |
Краткое ознакомление с богословием в Токио закончим словами из проповеди святого равноапостольного Николая Японского, сказанной им более 100 лет назад. Они актуальны и по сей день: «В Священном Писании сказано: "Чадо, аще приступаеши работати Господеви Богу, уготови душу твою во искушение: управи сердце твое, и потерпи. И не скор буди во время наведения: прилепися Ему, и не отступи, да возрастеши напоследок твой" (Сир. 2: 1–3). Все мы, здесь находящиеся, конечно, приступили работать Богу и, таким образом, хорошо знаем, что служить Богу? Значит понуждать себя на труд. Но мы знаем также, что в этом служении заключается и великая радость. Ибо Бог всевидящий не только видит работающих Ему, но и помогает им, и милостивый любит их. Однако путь работания Богу исполнен опасностей и преткновений, немощей и падений, поэтому и учит нас Священное Писание, что если хочешь служить Господу Богу, то приготовь душу свою к искушениям.
Все катехизаторы и священники находятся под пристальным вниманием диавола, который, желая их победить, выпускает множество огненных стрел. Самая вредоносная из этих стрел – это самодовольство и гордость. Ибо множество катехизиторов расходятся на проповедь еще совсем молодыми, а люди уже зовут их учителями и наставниками. Ничего удивительного в том, что диавол, пользуясь этим, с легкостью влагает в них гордость; и сколько уже служителей Церкви было сражено этой стрелой! О том, какие способы необходимо употреблять нам для того, чтобы приготовить себя к искушениям, ясно говорит нам Священное Писание… Хочу, чтобы вы положили это слово в сердцах ваших и хранили его».
Александра Калиновская