Евхаристия и Ветхий Завет, или Что же такое прообразы

Московская Сретенская  Духовная Академия

Евхаристия и Ветхий Завет, или Что же такое прообразы

Ярослав Мордовцев 6370



Систематизация ветхозаветных прообразов и пророчеств о Евхаристии представляется довольно важным и интересным предметом, и ещё более интересны подборки святоотеческих толкований к ним. В связи с этим прежде анализа толкований ветхозаветных прообразов новозаветной Евхаристии уместно начать с определения того, что же такое «прообраз» и почему именно с его помощью Ветхий Завет говорил о будущем самом главном Таинстве.

Содержание:
  • Прообраз, символ и аллегория
  • Роль прообразов до пришествия Спасителя
  • Доказательства правдивости прообразов в Новом Завете
  • Значение прообразов для ветхозаветных людей
  • Таинство Причащения существует в Церкви с тех пор, как на Тайной Вечери Господь Иисус Христос преломил хлеб и, раздав Своим ученикам, сказал: Сие есть Тело Мое, которое за вас предается; сие творите в Мое воспоминание. Потом Он взял в руки чашу с вином, подал им и сказал: Сия чаша есть Новый Завет в Моей Крови, которая за вас проливается (Лк. 22:19-20).

    В первые десятилетия после смерти и воскресения Христа у Церкви не было ничего, кроме памяти о Нем.

    После крестной смерти Учителя Его ученики стали собираться на Евхаристию (от греч. «благодарение») для преломления хлеба в воспоминание о страданиях, смерти и воскресении Господа Спасителя. Евхаристия стала той основой, на которой строилась христианская Церковь. Ведь в первые десятилетия после смерти и воскресения Христа у Церкви не было ничего, кроме памяти о Нем: еще не было Евангелия, не было сформировавшегося догматического и нравственного учения. То, что соединяло учеников, что, собственно, и делало их Церковью, была их совместная жизнь во Христе, их память о Спасителе, которая находила свое максимальное выражение в Евхаристии, когда они причащались Тела и Крови Христовых под видом хлеба и вина в воспоминание о Его смерти и воскресении.

    Таинство Причащения было задумано Богом в вечности еще до творения этого мира. Бог на протяжении тысячелетий перед Своим Воплощением прикровенно открывал человечеству эту величайшую тайну в виде пророчеств и типологических действий, прообразов. Это отражено в Священном Писании Ветхого Завета. Поскольку Священное Писание обладает бесконечным смыслом и глубиной, каждый христианин нуждается в наличии ключа к пониманию этого драгоценного сокровища, так как усвоить Божественную Премудрость ограниченный человеческий разум сам по себе не способен. Таким инструментом понимания являются писания святых отцов Православной Церкви. Только через призму святоотеческого видения христианин может познавать Слово Божие.

    Хотелось бы несколько подробнее остановиться на святоотеческих толкованиях мест из Священного Писания, указывающих на Таинство Евхаристии, а именно, рассмотреть прообразы и пророчества Таинства Евхаристии в Ветхом Завете и их святоотеческое толкование, преимущественно Отцов первого тысячелетия.

    Разговор об этом длинный, и начнем мы его с определения того, что такое прообраз и чем он отличается от пророчества, чтобы далее, приступив к их толкованиям святыми отцами, не возникало дополнительных вопросов.

    Прообраз, символ и аллегория

    В священной истории Ветхого Завета содержится большое количество фактов, которые именуются прообразами. Греческое слово τύπος и латинское figuraприменяются для обозначения символов, особенно характерных для библейского языка, а именно прообразов.

    Чтобы нам лучше понять смысл прообразов, сравним это понятие с символом и аллегорией, которые, наряду с прообразами, также встречаются в книгах Священного Писания. Каково их соотношение?

    С помощью символа невозможно почерпать всю полноту прообраза. Если полнота символа вмещает в себя, как и прообраз, некую часть сокровенной сущности предмета или явления, то в нем отсутствует то могучее воспитательное начало, которое имеет место в прообразе и составляет его великую силу. Символ отвлечен, в нем нет категорического императива по отношению к поведению человека. Символ и символизм только констатирует наличие в земной действительности несовершенных отражений более реальных, потусторонних, предметов и явлений. Символ и символизм от самого человека не требуют выявить собственную реальность, то есть очиститься от грехов, сбросить с себя ветхого человека. Ни к чему не обязывая человека, главного участника «реального», символизм тем самым отвергает реальность ожидаемого им реального и делает из него простую абстракцию. Прообразы не вмещают в себя идею предсказания, они требуют от человека духовно — нравственной дисциплины. Только при этом непременном условии перед человеком открываются духовные глубины.

    Прообраз есть предызображение в лицах, событиях и в священных вещах и действиях Ветхого Завета того, что в Новом Завете относится к Лицу Иисуса Христа и основанной Им Церкви

    Прообраз отличается и от аллегории. Когда апостол Павел называет прообраз словом ἀλληγορούμενα (см.: Гал. 4:24), то следует понимать под этим термином общее понятие, в котором прообраз содержится как часть в целом. Аллегория, как продолженная метафора, состоит только в образе выражения мыслей словами, которые понимаются в переносном смысле, а прообраз заключается в самом действии, по которому один предмет, или личность, или событие в известном отношении предсказывает в будущем другой. В аллегории подобие одного предмета другому основывается на естественных его свойствах и действиях, а в прообразе — на сверхъестественных, соотнесенных Самим Богом действиях ветхозаветных с новозаветными. Далее, аллегория может иметь отношение ко всякому периоду времени, например, изображение Бога под образом солнца и действие Божественного Промысла под видом света и теплоты солнца может подходить ко всякому времени, тогда как прообраз имеет смысл пророческий — отношение только к одному будущему времени. Прообраз есть предызображение в лицах, событиях и в священных вещах и действиях Ветхого Завета того, что в Новом Завете относится к Лицу Иисуса Христа и основанной Им Церкви.

    Хотя прообразы обычно имеют исторического значение, их благоговейно чтят за вложенный в них пророческий смысл. Рассматривая историю Церкви в целом (то есть Церковь ветхозаветную и новозаветную), мы убеждаемся прежде всего в том, что прообразы не являются случайными и изолированными в общем ходе священной истории: они оказываются вполне закономерными и связанными глубоким соответствием со многими фактами новозаветной истории.

    Ветхозаветные прообразы относятся к соответствующим фактам, как предзнаменования к своему исполнению

    Ветхозаветные прообразы относятся к соответствующим фактам, как предзнаменования к своему исполнению. Предзнаменования эти носят в себе не только «изобразительный» характер грядущего, но и действуют определенным образом на человека и формируют его сознание на пути спасения. При этом прообразы или предзнаменования, как было отмечено выше, являются фактами и действиями, имевшими место в исторической действительности, исполнение же их имеет духовный характер.

    Прообраз — это образ события, а пророчество — слова о нем

    Ветхозаветные мессианские прообразы, также, как и пророчества, являются предсказаниями, которые, однако, выражены не словами (как пророчества), но заключены в событиях истории всего избранного народа или отдельных ветхозаветных лиц, либо в священных предметах и действиях. Иначе говоря, прообраз — это образ события, а пророчество — слова о нем.

    Роль прообразов до пришествия Спасителя

    Возникает вопрос о самом назначении прообразов: почему именно таким образом действовал Промысл Божий, то есть почему в Ветхом Завете известное событие облекалось в условные, подчас искусственные формы, а в Новом Завете раскрывалось во всей духовной силе и полноте?

    Прообразы есть те же пророчества, только выраженные не в словах, а в священных действиях, лицах или предметах

    Свт. Иоанн Златоуст говорит следующее: «Так как имело произойти событие великое и Бог имел принять на Себя плоть..., то, чтобы новое и необычайное, явившись внезапно, не смутило тех, которые тогда будут его видеть и слышать, Бог заранее предызображал все это посредством дел и слов, и таким образом приучал наш слух и зрение и приготовлял будущее»[1]. Итак, повторим: прообразы есть те же пророчества, только выраженные не в словах, а в священных действиях, лицах или предметах.

    В Ветхом Завете человек был плотским, подвластным первородному греху, в Новом же Завете он духовно возрожден в святом Крещении, Миропомазании и других таинствах. Поэтому в ветхозаветную эпоху человек был способен воспринимать только примитивные явления, а по Рождестве Христовом, духовно возрожденный и развившийся до более или менее высокого уровня, он научился постигать возвышенные предметы.

    Качественное различие сознания ветхозаветного и новозаветного человека, а вместе с этим и качественное различие самих эпох, свидетельствует о том, что первая эпоха могла вместить только образы и «символы», а вторая проявилась и расцвела во всей силе духовного откровения. Направляя все к единой вечной цели, к цели спасения мира, Промысл Божий намеренно и свободно предызображал эту цель или идею спасения в частных действиях и явлениях раннее, чем она получила свое осуществление.

    Ветхозаветные прообразы, предшествуя новозаветным исполнениям, помимо того, что подготавливали человека к восприятию их откровения, имели еще одно важное значение: они и по сей день подчеркивают всю чрезвычайность событий новозаветной истории спасения, все величие их, потому что потребовалась целая эпоха и огромнейший цикл подготовительных действий, чтобы приблизить человека к Новому Завету.

    По Промыслу Божию, в Ветхом Завете действительно была применена по отношению к человеку целая система воспитательных воздействий. Духовно-нравственное состояние падшего человека было таково, что вызывало необходимость применить такую систему, в которую входили и прообразы.

    Доказательства правдивости прообразов в Новом

    Раскрыв смысл прообраза и его отличие от сходных с ним понятий, рассмотрим теперь такие его свойства, как действительность и важность. То, что прообразы действительно имели место в Ветхом Завете, видно из новозаветных свидетельств. Новый Завет, указывая на исполнения многих ветхозаветных пророчеств о Мессии, одновременно убеждает и в истинности прообразов и изображает Лицо Мессии именно в таких чертах, которые предварительно открыты были ветхозаветным людям посредством того или другого способа Божественного Откровения. В Новом Завете доказательства действительности ветхозаветных прообразов содержатся в свидетельствах Самого Иисуса Христа и апостолов, а также в творениях святых отцов и учителей Церкви, которые под водительством Духа Божия раскрывают и объясняют учение, содержащееся в Слове Божием.

    Ясное доказательство действительности ветхозаветных прообразований находим в беседе Иисуса Христа с Никодимом, где Он указывает на таинственное предначертание Своей спасительной смерти в образе медного змия. И как Моисей вознес змию в пустыне, — говорит Он, — так должно вознесену быть Сыну Человеческому, дабы всякий, верующий в Него, не погиб, но имел жизнь вечную (Ин. 3:14-15). В этих словах не следует видеть простое искусственное приспособление одного события к другому на основании будто бы их случайного сходства, потому что через медного змия действовала чудесная сила, исцеляющая взиравших на него, чего не могло быть по естественному порядку вещей без содействия Божия. А это ведет к прямому заключению, что в этом знамении, которое само по себе не имело силы, Богу благоугодно было предызобразить страдание и смерть Мессии и через чувственное воззрение на образ возвести к духовному созерцанию первообраза. Господь Иисус Христос указывает на эту зависимость исцеления израильтян от их твердой веры и далее проводит аналогию между этим ветхозаветным прообразом и его исполнением, подчеркивая значение веры в искупительные крестные страдания Сына Божия для спасения человечества.

    Этот пример показывает, как Иисус Христос, воспринимая наследие символики ветхозаветной священной истории, использует для конкретного напоминания о тайне спасения, приходящей в конце времен, начавшейся в Его Лице, и в Его жизни, предназначенной осуществиться в истории Его Церкви и завершиться в вечности, когда человеческое время придет к концу.

    Вслед за Господом Иисусом Христом священные писатели Нового Завета также, по мере надобности, обращаются к прообразовательному началу

    Вслед за Господом Иисусом Христом священные писатели Нового Завета также, по мере надобности, обращаются к прообразовательному началу, тем самым подтверждая его действительность, чтобы показать развитие тайны спасения «по Писанию» или чтобы изложить эту тайну языком, насыщенным религиозным значением. Апостолы умело пользовались способами убеждения, которые они заимствовали из Закона и из всей пророческо-прообразовательной истории ветхозаветной Церкви.

    Так, евангелист Матфей переносит на Личность Иисуса Христа наименование, которое пророк Осия употребил по отношению к Израилю — Сын Божий (Мф. 2:15; Ос. 11:1), а евангелист Иоанн Богослов применяет к распятому Спасителю предписание о несокрушении костей пасхального агнца (Ин. 19:36). Народ Господень и его обрядовые предписания воспринимаются и объясняются евангелистами как прообразы.

    К ветхозаветным прообразам обращался и апостол Петр. Он также употребляет по отношению к Иисусу Христу наименование непорочного и чистого агнца, намекая самим названием на ветхозаветные жертвы, которые предызображали Жертву спасения (1 Пет. 1:19). В другом месте апостол Петр называет воды потопа прообразом воды Крещения, а спасение Ноя и его семьи, согласно его толкованию, прообразует Воскресение Иисуса Христа и совокресение крещаемого с Ним (1 Пет. 3:20-21).

    Более ясное и подробное раскрытие ветхозаветных прообразов мы находим в Посланиях апостола Павла

    Более ясное и подробное раскрытие ветхозаветных прообразов мы находим в Посланиях апостола Павла, который доказывает действительность их, так же, как и пророчеств, и точным исполнением их в Лице Иисуса Христа.

    Следует сказать, что апостолы, хотя и отметили многие из мессианских прообразов в Священном Писании Ветхого Завета, но не все. Апостол Павел замечает, что о всех ветхозаветных событиях и обрядах, имевших такой смысл, не было нужды говорить подробно (Евр. 9:5), и что недостанет ему времени повествовать о всех ветхозаветных богоизбранных мужах и о каждом действии их, совершенном в духе веры (Евр. 11:32-34).

    Наконец, по всей вероятности, можно допустить, что многое из прообразов, необъясненное апостолами письменно, могло быть объяснено ими устно их же ученикам. А от последних, посредством Священного Предания, это объяснение могло перейти к последующим отцам и учителям Церкви.

    Святые отцы и учители Церкви открывали таинственный смысл и в таких местах Священного Писания, которые прообразовательно не были объяснены самими новозаветными писателями. Это так называемое внесение прообразований в Священное Писание нисколько не уменьшает их действительности и важности при правильном их истолковании. Наоборот, оно, как согласное с Духом Писания, представляет в большем свете многоразличное Божественное ведение о людях в Ветхом Завете. Сам Иисус Христос заповедовал исследовать Писание (Ин. 5:39), чтобы повсюду находить в нем свидетельства о Его Божественной Личности.

    Многие из отцов и учителей Церкви в особенности отличались мистическим направлением духа, уделяя больше внимания символическим и прообразовательным изъяснениям, чем исследованиям буквального смысла Священного Писания. «В раскрытии прообразовательных мест Священного Писания Ветхого Завета, — пишет профессор Н.Н. Глубоковский, — святые отцы всегда придерживаются принципа, что Ветхий Завет является "сенью" по отношению к Новому, который есть "тело", то есть полное раскрытие предреченного в Законе»[2].

    Вера в действительное бытие прообразований есть древняя вера Церкви, утвержденная на камене слова Божия

    Итак, вера в действительное бытие прообразований есть древняя вера Церкви, утвержденная на камене слова Божия: достаточная причина к убеждению в истине всякого, кому известно, что вселенская Церковь, всегда имеющая своим Учителем Духа Божия, никак не может ни погрешать, ни обманывать, ни обманываться.

    Значение прообразов для ветхозаветных людей

    Прежде чем приступить к анализу прообразов и пророчеств, необходимо выяснить, понимали ли ветхозаветные люди силу и значение их, то есть видели ли они в конкретных действиях лиц или событий древней истории народа Господня прямое отношение к грядущему Христу-Мессии и Его Царству.

    Конечно, увидеть то, что будет в Новом Завете, во всей полноте ветхозаветные израильтяне не могли, но понимать и чувствовать основной принцип Божественного домостроительства в происходящих событиях лучшие люди Ветхого Завета, какими были, например, пророки и подвижники веры, конечно, могли. Сами прообразы выражали идею спасения. Их сотериологическая направленность не вызывает сомнений.

    Лучшие люди Ветхого Завета видели в прообразах и пророчествах отражение новозаветного царства и тень будущих благ

    Таким образом, ветхозаветные прообразы опытно и постепенно приучали иудеев к новому порядку вещей, к новому началу жизни, к новым законам мессианского царства. Образно говоря, лучшие люди Ветхого Завета видели в прообразах и пророчествах отражение новозаветного царства и тень будущих благ.

    Обусловлено ли понимание прообразов духовно-нравственным состоянием людей Ветхого Завета? Другими словами, имеет ли значение человеческий элемент в домостроительстве спасения, и если имеет, то какое?

    Несомненно, основанием прообразов и пророчеств служит благое намерение Самого Бога. Но так как намерения Промысла Божия никогда не остаются без исполнения, и цели Его достигаются совершеннейшим образом, то можно сделать вывод, что намерение Божие предызобразить людям Мессию и путь к Причастию Ему должно было оправдаться опытом, тем более что оно открывалось, преимущественно, избранникам Божиим, которых апостол Павел изображает жившими по вере (см.: Евр. 11). Но те ветхозаветные люди, которые имели грубые и ожесточенные сердца, разумеется, не могли воспринимать верою Его обетований. Они не хотели видеть и слышать того, что Бог внушал им в Своем откровении. Были и такие люди, которые не видели премудрости Божией в делах Его творений и не понимали внутреннего голоса о Боге, исходящего из глубины души.

    Промысл Божий в ветхозаветных прообразах и пророчествах мог быть понятным только тем, кто внимал заповедям Творца и жил верой в Его обетования

    Промысл Божий в ветхозаветных прообразах и пророчествах мог быть понятным только тем, у кого были чистыми духовные очи и уши, кто внимал заповедям Творца и жил верой в Его обетования.

    Прообразы, также, как и другие Божественные Откровения, должны были приготовлять ветхозаветных людей к принятию Спасителя, питать и поддерживать в них дух веры в Грядущего и располагать их к действиям, сообразным с духом такой веры. В сравнении с другими видами Откровений, прообразы имеют некое преимущество. Например, пророчество являлось достоянием только особо просвещенных людей Духом Божиим или получивших надлежащее образование в пророческих школах.

    Если прообразы питали в сердцах народа веру в грядущего Мессию, то, без сомнения, под водительством этой веры раскрывался в нем и формировался в высокой степени религиозно-нравственный характер. Поэтому прообразы были важны и полезны для ветхозаветных людей и в нравственном отношении.

    Подводя итог, лучше всего использовать краткое определение, данное протоиереем Александром Менем. Прообраз — это «события, ситуации и речения, запечатленные в одних книгах Библии и толкуемые как символы, предуказывающие события, отраженные в других книгах Библии»[3].

    По мысли христианских экзегетов, наряду со словесными пророчествами, существуют также пророчества, не связанные с речью, т.е. невербальные. Для последних характерно то, что сами лица / события / установления Ветхозаветной истории указывают на лица / события / установления Новозаветной эпохи. Так, первое относится к последнему, как несовершенный образ к своему прототипу. При этом библейская типология строится не просто на отношениях подобия, но напрямую пророчествует о Христе. Как писал А. В. Карташев, символический, прообразовательный смысл Ветхого Завета «мы безусловно догматически исповедуем, им мы буквально дышим во всем нашем богословии, во всей святоотеческой литературе, во всем богослужении, во всем молитвенном благочестии»[4].

    Ярослав Мордовцев

    Ключевые слова: прообраз, пророчество, священная история, Ветхий Завет, Новый Завет, Евхаристия, догматика, Священное Писание

    [1] Иоанн Златоуст, свт. Беседы на покаяние // Священное Писание в толкованиях святителя Иоанна Златоуста: в 12 т. — Т. 1. — М.: Ковчег, 2006. — С. 314.

    [2] Глубоковский Н.Н. Блаженный Феодорит, епископ Киррский. Его жизнь и литературная деятельность: в 2 т. — Т. 2. — М.: Университетская типография; Страстной бульвар, 1890. — С. 43.

    [3] Александр Мень, прот. Библиологический словарь: в 3 т. — Т. 2: "К-П". — М.: Фонд имени Александра Меня, 2002. — С. 499.

    [4] Карташев А.В. Ветхозаветная библейская критика //

    http://lib.pravmir.ru/librarv/readbook/287 (дата обращения: 11.10.15).




    Новости по теме

    «Тайны человека ― тайны всего мира»: антропология по Максиму Исповеднику Иерей Сергий Сафаров Состояние человека до грехопадения, цель его сотворения, его место во вселенной и его роль в отношениях окружающего мира с Создателем. Узнаем, что писал об этом прп. Максим Исповедник и какие делал выводы по данным вопросам.
    ЛЕКЦИЯ 17. «ТАИНСТВА И ОБРЯДЫ». Православные просветительские курсы Протоиерей Алексий Круглик 17-я лекция «Таинства и обряды» в рамках Православных просветительских курсов «ПРАВОСЛАВИЕ», проводимых Сретенским монастырем и Сретенской духовной семинарией, была прочитана протоиереем Алексием Кругликом.