Русская религиозная поэзия – камертон молитвы. ЧАСТЬ 2

Московская Сретенская  Духовная Академия

Русская религиозная поэзия – камертон молитвы. ЧАСТЬ 2

Артем Бугров 6702



Мы продолжаем знакомить наших читателей с религиозной поэзией русских поэтов – иногда страстной, дерзновенной, иногда кроткой, смиренной перед Богом, но всегда безмерно талантливой и создающей настроение если не молитвенное, то располагающее к размышлению. На этот раз это стихи Зинаиды Гиппиус, Михаила Лермонтова, Алексея Толстого и Алексея Хомякова.

Русская поэзия долго была представительницей русской религиозной философии и русского пророческого дара. Она выговаривала своим вдохновенным языком то, что у других народов давно уже стало достоянием прозы и публицистики.

И. А. Ильин

Русская религиозная поэзия – это целый мир, в котором выражаются наиболее сокровенные человеческие чувства поэта. Именно в религиозных стихах поэт до самых глубин открывает свою душу, открывает свои переживания о «горнем мире» и Откровении. Молитва тоже поэтична, содержит в себе элементы поэзии. Опыт православных подвижников, как правило, самими же подвижниками не облекался в слова, а передавался из уст в уста – и лишь немногие духовные писатели, достигшие на земле святости, дерзали открыть постороннему взгляду мир своего опыта и глубоких духовных переживаний. Так рождалась святоотеческая литература и церковная гимнография. Но это – высота духа, удел святых, и, человек, душой обращаясь к церковной гимнографии, постепенно теряет потребность в лирических излияниях, церковная молитва вытесняет в нем страстные и ненужные чувства.

Русские писатели, даже великие гении литературы, с духовной точки зрения были обычными людьми, и переживания, которые ими владели, были душевными, а не духовными. Но религиозное чувство было развито почти у всех из них, и, не дорастая до высокого безмолвия и аскетики, выражалось в искренних словах поэзии.

Зинаида Гиппиус

О другом  

Господь. Отец.
Мое начало. Мой конец.
Тебя, в Ком Сын, Тебя, Кто в Сыне,
Во имя Сына прошу я ныне
И зажигаю пред Тобой
Мою свечу.
Господь. Отец. Спаси, укрой –
Кого хочу.
Тобою дух мой воскресает.
Я не о всех прошу, о Боже,
Но лишь о том,
Кто предо мною погибает,
Чье мне спасение дороже,
О нем, – одном.
Прими, Господь, мое хотенье!
О, жги меня, как я – свечу,
Но ниспошли освобожденье,
Твою любовь, Твое спасенье –
Кому хочу.
 
Христу
 
Мы не жили – и умираем
Среди тьмы.
Ты вернешься… Но как узнаем
Тебя – мы?
Всё дрожим и себя стыдимся,
Тяжел мрак.
Мы молчаний Твоих боимся…
О, дай знак!
Если нет на земле надежды –
То всё прах.
Дай коснуться Твоей одежды,
Забыть страх.
Ты во дни, когда был меж нами,
Сказал Сам:
«Не оставлю вас сиротами,
Приду к вам».
Нет Тебя. Душа не готова,
Не бил час.
Но мы верим, – Ты будешь снова
Среди нас.
 
Нескорбному Учителю
 
Иисус, в одежде белой,
Прости печаль мою!
Тебе я дух несмелый
И тяжесть отдаю.
Иисус, детей надежда!
Прости, что я скорблю!
Темна моя одежда,
Но я Тебя люблю. 


 
Алексей Толстой

 

Христос   

В Его смиренном выраженье
Восторга нет и вдохновенья,
Но мысль глубокая легла
На очерк дивного чела.
То не пророка взгляд орлиный,
Не прелесть ангельской красы –
Делятся на две половины
Его волнистые власы;
Поверх хитона упадая,
Одела риза шерстяная
Простою тканью стройный рост;
В движеньях скромен Он и прост;
Ложась вкруг уст Его прекрасных,
Слегка раздвоена брада;
Таких очей благих и ясных
Никто не видел никогда.
Любовью к ближним пламенея,
Народ смиренью Он учил.
Он все законы Моисея
Любви закону подчинил.
Не терпит гнева Он, ни мщенья,
Он проповедует прощенье,
Велит за зло платить добром,
Есть неземная сила в Нем;
Слепым он возвращает зренье,
Дарит и крепость, и движенье
Тому, кто был и слаб, и хром.
Ему признания не надо,
Сердец мышленье отперто,
Его пытующего взгляда
Еще не выдержал никто.
Целя недуг, врачуя муку,
Везде Спасителем Он был,
И всем простер благую руку
И никого не осудил.

А. К. Толстой - Христос. Чудеса Христовы. (Чит. Наталия Минаева)

 
«Господь, меня готовя к бою…»
 
Господь, меня готовя к бою,
Любовь и гнев вложил мне в грудь,
И мне десницею святою
Он указал правдивый путь;
Одушевил могучим словом,
Вдохнул мне в сердце много сил,
Но непреклонным и суровым
Меня Господь не сотворил.
И гнев я свой истратил даром,
Любовь не выдержал свою,
Удар напрасно за ударом
Я отбивая устаю.
Навстречу их враждебной вьюге
Я вышел в поле без кольчуги
И гибну раненный в бою. 


 
Алексей Хомяков

Давид
 
Певец-пастух на подвиг ратный
Не брал ни тяжкого меча,
Ни шлема, ни брони булатной,
Ни лат Саулова плеча;
Но духом Божьим осененный,
Он в поле камень брал простой,
И падал враг иноплеменный,
Сверкая и гремя броней.
И ты, когда на битву с ложью
Восстанет правда дум святых, –
Не налагай на правду Божью
Гнилую тягость лат земных.
Доспех Саула – ей окова,
Саулов тягостен шелом:
Её оружье – Божье слово,
А Божье слово – Божий гром 


 
Михаил Лермонтов

Лермонтов Михаил - Пророк. (Чит. Борис Ветров)

Пророк

 
С тех пор как вечный Судия
Мне дал всевиденье пророка,
В очах людей читаю я
Страницы злобы и порока.
Провозглашать я стал любви
И правды чистые ученья:
В меня все ближние мои
Бросали бешено каменья.
Посыпал пеплом я главу,
Из городов бежал я нищим.
И вот в пустыне я живу,
Как птицы, даром Божьей пищи.
Завет Предвечного храня,
Мне тварь покорна там земная;
И звезды слушают меня,
Лучами радостно играя.
Когда же через шумный град
Я пробираюсь торопливо,
То старцы детям говорят,
С улыбкою самолюбивой.
«Смотрите: вот пример для вас!
Он горд был, не ужился с нами:
Глупец, хотел уверить нас,
Что Бог гласит его устами!
Смотрите ж дети на него:
Как он угрюм, и худ, и бледен!
Смотрите, как он наг и беден,
Как презирают все его!»
 
Молитва
 
В минуту жизни трудную
Теснится ль в сердце грусть,
Одну молитву чудную
Твержу я наизусть.
Есть сила благодатная
В созвучьи слов живых,
И дышит непонятная,
Святая прелесть в них.
С души как бремя скатится,
Сомненье далеко –
И верится, и плачется,
И так легко, легко...
Перед крестом
Так он молился. Свет лампады
Мерцал впотьмах издалека,
И сердце чуяло отраду
От той молитвы старика.
 
***
Не обвиняй меня, Всесильный,
И не карай меня, молю,
За то, что мрак земли могильной
С ее страстями я люблю;
За то, что редко в душу входит
Живых речей Твоих струя;
За то, что в заблужденье бродит
Мой ум далеко от Тебя;
За то, что лава вдохновенья
Клокочет на груди моей,
За то, что дикие волненья
Мрачат стекло моих очей;
За то, что мир земной мне тесен,
К Тебе ж приникнуть я боюсь,
И часто звуком грешных песен
Я, Боже, не Тебе молюсь.
Но угаси сей чудный пламень,
Всесожигающий костер,
Преобрати мне сердце в камень,
Останови голодный взор;
От страшной жажды песнопенья
Пускай, Творец, освобожусь,
Тогда на тесный путь спасенья
К Тебе я снова обращусь. 

 

Подготовил Артемий Бугров

Новости по теме

Русская религиозная поэзия – камертон молитвы Артем Бугров Русские писатели с духовной точки зрения были обычными людьми, но религиозное чувство было развито почти у всех из них, и, не дорастая до высокого безмолвия и аскетики, выражалось в искренних словах поэзии…

Русская поэзия долго была представительницей русской религиозной философии и русского пророческого дара. Она выговаривала своим вдохновенным языком то, что у других народов давно уже стало достоянием прозы и публицистики.
И. А. Ильин
«Молитва – главный подвиг христианина» 40 изречений святителя Игнатия Брянчанинова о молитве Сретенская академия Святитель Игнатий Брянчанинов называет молитву главным подвигом христианина. Но как молиться правильно? Давайте разбираться, с помощью изречений святителя Игнатия.